«Мы чувствовали себя победителями»
Этот объект стал первым, который на себя полностью взяли комсомольцы Кузнецкстроя.
Среди тех, кто активно выступал за «комсомольский цех» был ударник Кузнецкстроя, организатор первой молодёжно-комсомольской бригады Сергей Михайлович Дзензель, прибывший на стройку в числе первых – в феврале 1929 года.
Его жизнь с самого раннего детства стала чередой испытаний и вызовов.
Сергей Дзензель родился в 1908 году в Кишеневе. Очень рано стал сиротой, с восьми лет работал в кузнице, потом батрачил на помещика, затем был грузчиком в порту.
В 1927 году, в 19 лет, его призывают в румынскую армию, где Сергей познает все «прелести» палочной дисциплины, пока один знакомый не посоветовал ему бежать в СССР.
Отпросившись в отпуск, Сергей пробрался к границе, переплыл Днестр, где был принят советскими пограничниками.
Когда ему предложили на выбор несколько городов для постоянного проживания, Сергей Дзензель выбрал далёкий сибирский Томск, где работал грузчиком в транспортной компании. Участвовал в одной из Карских экспедиций.
В феврале 1929 года завербовался на Тельбесстрой каменоломом.
«28 февраля 1929 года я приехал в Кузнецкстрой, – вспоминает свои первые дни на стройке Сергей Дзензель. – Здесь была тишина, безлюдье, темень и холод. Нас поместили в бараке на каменном карьере. Я лёг одетый и в шапке. Когда проснулся от холода и поднялся, шапки на голове не было,– она примерзла к подоконнику. В бараке было очень холодно. Он был сколочен из досок и рамы в окнах одинарные. На следующий день мы получили топчаны и матрацы и на всю ночь запасли дров».
Первое время работал землекопом – копал котлованы под дома, канавы, траншеи, летом участвовал в проведении водопровода к стройке.
Ближе к зиме стал работать уже на каменном карьере.
Поначалу молодой кузнецкстроевец работал в артели опытных каменоломов – возил тачку.
Вступил в комсомол, став одним из 135-ти комсомольцев Кузнецкстроя.
25 декабря 1929 года секретарь райкома ВЛКСМ Тихонов предложил комсомольцам каменного карьера организовать молодёжную бригаду. Видя нерешительность других, Сергей Дзензель решил попробовать и за три дня набрал 36 молодых ребят.
«Отвели нам место плохое, почти на самой вершине горы, – вспоминал руководитель первой молодёжной бригады. – Опытные рабочие предупреждали: «Ни черта у вас там, ребята, не выйдет». Я пошёл к Тихонову просить, чтоб дали нам хороший забой, а он говорит: «Ты, браток, сумей доказать, что комсомол и на плохом месте может хорошо сделать». У нас появилось желание «доказать».
И молодёжь доказала – за девять дней вместо 15-ти не только выполнила задание дойти до камня, но и выработала 700 кубометров камня.
В бригаде установили строгую дисциплину. Курить и обедать строго по сигналу. За нарушение сразу следовало исключение.
Работа была тяжелейшей, но молодёжь справлялась. Постепенно приходил опыт, а вместе с ним – и первые места по выработке. За молодёжью потянулись и «старички».
За успехи в работе бригаду Дзензеля наградили грамотой, радиоприёмником и комнатой в общежитии.
Быт, к слову, в бригаде также был налажен по-своему: в марте1930-го ребята создали свою коммуну. Жёны семейных взялись за хозяйство. Организовали свою кухню. На хозяйственные нужды в коммуну отчисляли четверть заработка.
1 мая рабочие каменного карьера получают переходящее красное знамя, под которым с гордостью ходят на работу и субботники. К этому времени на карьере было уже 70 комсомольцев и четыре комсомольские бригады.
Набравшись опыта и сил, комсомольцы Кузнецкстроя на конференции 26 ноября 1930 года поставили перед руководителем строительства С.М. Франкфуртом вопрос о том, чтобы им полностью выделили для строительства какой-нибудь «свой» цех.
Франкфурт согласился: «Можно отдать комсомолу литейный цех. Там стройка ещё не началась, пусть ведут её комсомольцы».
Для строительства литейного со всего Кузнецкстроя направили 200 ударников-комсомольцев. Их ряды дополнили 150 новичков, приехавших на стройку. Недостатка в добровольцах не было. Помощником начальника по труду выдвинули Сергея Дзензеля.
Литейный цех был очень нужен Кузнецкстрою, так как даже самые простые отливки приходилось везти издалека.
В своей работе по строительству цеха комсомольцы столкнулись с массой трудностей, которые сегодняшнему поколению порой бывает непросто понять.
Так, для работы катастрофически не хватало леса. Литейный цех стоял в очереди на него аж восьмым, и, конечно же, лес до литейного практически не доходил.
Тогда Дзензель вместе с двумя товарищами поехал в краевой центр Новосибирск. Там решили помочь комсомольцам литейного, разослали телеграммы в те районы, где были лесозаготовки и лес пошёл на площадку.
Но здесь поджидала вторая, очень типичная для Кузнецкстроя беда – приходящий лес стали перехватывать другие цеха. Пришлось, узнавая заранее номера прибывающих с лесом для литейного вагонов, посылать туда своих ребят, которые следили, чтобы лес не уходил на сторону.
Но и этого леса было мало. Тогда на литейном начали борьбу за использование старой опалубки, которая обычно в дело уже не шла, а разбиралась кузнецкстроевцами для собственных нужд. Некоторые бригады ухитрялись до 95% старого леса использовать снова.
Проблема была не только с лесом. Не хватало цемента, кирпича. Стройматериалы добывали всеми правдами и порой неправдами.
«У него оказался большой организаторский талант, – вспоминал о Сергее Дзензеле начальник строительства, а затем и первый руководитель литейного цеха Павел Бидуля. – Он хорошо подбирал, сколачивал бригады. Он был человеком, который мог руководить, в этом мы нуждались больше всего, и он стал у нас ночным прорабом. При этом он недурно подтягивал своих вчерашних начальников. Это способный человек, горячо и по-честному относящийся к работе».
Согласно заданию райкома комсомола, литейный цех нужно было пустить в октябре 1931 года, однако комсомольцы решили мобилизоваться и пустить цех досрочно. Работали в три смены, но встречный план выполнили – 1 августа была пущена первая 6-тонная вагранка литейного цеха.
«Мы чувствовали себя победителями, особенно когда загудел мотор, – вспоминал Сергей Дзензель. – Товарищ Франкфурт вспомнил о тех днях, когда мы только начали копать котлован, и другие делились воспоминаниями. Были массовые вступления в комсомол, ребят 70 подали заявления».
Многие комсомольцы после пуска литейного цеха здесь же остались и работать.
Сергей Дзензель проработал на литейном до ноября 1931 года. Затем работал в отделе экономики труда управления, после чего перешёл в цех общих работ – сначала заместителем начальника, а с апреля 1932 года – начальником цеха.
Вступил в члены ВКП(б). Женился. В 1934 году у него родилась дочь Инна.
В середине 1930-х возглавлял копровый цех. С января 1937 был заместителем начальника мартеновского цеха.
Здесь Сергей Михайлович Дзензель попал под волну репрессий, которые шли по всей стране. Не обошли они стороной и Кузнецкий металлургический комбинат.
Сначала, в ноябре 1935 года Сергея Дзензеля исключают из рядов ВКП(б) как румынского перебежчика, обманным путём пробравшегося в партию.
30 апреля 1937 года ударника Кузнецкстроя, ставшего бригадиром первой комсомольской бригады, арестовали и обвинили в контрреволюционной деятельности и шпионаже. Суд приговорил 29-летнего металлурга к расстрелу.
Уже после смерти Сергея Михайловича на свет появился сын Вадим. Жена Дзензеля Александра Ивановна в 24 года осталась с двумя детьми, но рук не опустила. Она проработала в проектном отделе КМК 40 лет – до конца 1960-х годов. Здесь же работала и их дочь Инна Сергеевна.
Спустя 21 год после смерти, 15 января 1958 года определением Военного трибунала СибВО Сергей Михайлович Дзензель был реабилитирован, а его дело пересмотрено и прекращено за отсутствием состава преступления.
// Фото: архив Новокузнецкого краеведческого музея
